На мой взгляд, никакие расчеты в BTC не представляются возможными из-за слишком высоких рисков, связанных, как минимум, с повышенной волатильностью курса и низкой ликвидностью. Ни один крупный бизнес, не говоря уже о государствах, не будет осуществлять крупных платежи в криптовалюте, чье происхождение остается загадкой — это очевидно. И это еще мы не учитываем тот факт, что криптовалюта спокойно «ходит» внутри дня на 15% вверх или вниз.
Страны, вроде Сальвадора, где за счет BTC пытаются привлечь хоть какое-то внимание инвесторов к стране, мы в расчет не берем. Да и государственные запасы там составляют порядка 1 800 монет или $81 млн. Иными словами, как сказал персонаж Мэттью Макконахи в своем эпохальном монологе из «Волка с Уолл-стрит» — «это не серьезные цифры».
Допустим, все таки было принято такое решение. Теперь дело за малым — где найти достаточно BTC и приобрести их с минимальными потерями. За 2021 год только Германия заплатила России порядка 40 млрд евро за нефть, газ и уголь. Такие объемы найти будет крайне проблематично, особенно учитывая факт, что, по самым оптимистичным расчетам, порядка 20% потеряны навсегда, а еще порядка 13 млн монет находятся в руках долгосрочных инвесторов. В таких условиях ограниченной ликвидности обнаружить достаточно монет для эффективного товарообмена невозможно. Да и любые крупные покупки будут неминуемо оказывать серьезное влияние на курс.
Таким образом, разговоры о расчетах в BTC между странами звучат ровно также как и слова о том, что Bitcoin — это цифровой аналог золота, который, при этом, почему-то коррелирует с рисковыми активами вроде американских технологических акций. Энтузиасты могут открыть график акций Bill.com — убыточной и максимально далекой от цифровых валют компании, и сравнить динамику котировок хотя бы с ноября прошлого года, чтобы начать трезво смотреть на вещи. В случае с товарообменом с помощью BTC ситуация аналогичная: достаточно ознакомиться с основными цифрами по рынку, после чего все разговоры по данной теме будут восприниматься сквозь призму скепсиса.
Если и использовать цифровые активы для обмена, то криптоаналоги фиата вроде стейблкоинов. Но и здесь все не так просто. Проблема волатильности курса уже не стоит остро, однако сложность будет заключаться в создании собственного аналога USDT и USDC, так как сторонние эмитенты вроде Tether всегда могут заморозить кошельки или пометить их как нежелательные. Создавать свой цифровой доллар тоже смысла особого нет, так как в США просто будут вводить жесткие санкции на контрагентов, которым в отличие от России пока есть что терять. Вот и получается, что выходом может стать цифровой рубль, но и тут мы можем столкнуться с проблемами недостатка ликвидности, так как сама по себе российская валюта не является популярной, а значит зарубежным партнерам ее придется сначала где-то получить. Почти как в анекдоте, где «а рубли-то все у нас».
Аарон Хомский, руководитель инвестиционного департамента ICB Fund.
